Остановка по требованию

10 дней надежд и ожиданий, «неуловимый» препарат, царство слухов, триумф WADA, беснующийся Пихлер, гневные письма болельщиков и суровый приговор. В течение двух недель мы наблюдали за самым громким допинговым делом в истории биатлона. Имена спортсменов названы, препарат – тоже. Только стало ли все понятно в этой истории?

Первая реакция – шок

Беда, как это часто бывает, пришла, когда не ждали. И не одна. Новость о том, что трое биатлонистов сборной России (предположительно, лидеры команды) подозреваются в использовании эритропоэтина, прозвучала как гром среди ясного неба. СМИ отдыхали после напряженных январских этапов Кубка мира, набирались сил, рассуждали о молодых героях вроде Штефана и Ландертингера. И тут… Первое сообщение о допинге появилось вечером 2 февраля в ленте агентства «Весь спорт». Информация моментально растиражировалась сотнями российских и зарубежных ресурсов (интересно, почему так быстро?). Всего лишь за одну ночь трое россиян, попавших под подозрение WADA, стали главными «героями» СМИ.

Международный союз биатлонистов (IBU) следующим утром опубликовал официальный, максимум конспиративный пресс-релиз: пробы «А» некоторых спортсменов – положительные, однако до вскрытия проб «В» и подтверждения факта применения допинга фамилии и национальность спортсменов – тайна.

Однако скандал уже вовсю раскручивался. С самого начала наша сборная оказалась под огнем: трое подозреваемых спортсменов из России, двое представляют женскую команду, один – мужскую. Никаких сомнений в серьезности положения не осталось после заявления министра спорта Виталия Мутко, который не только подтвердил факт наличия положительных допинг-проб, но и заявил: «Имена мне известны, но я их не назову – у всех будет шок».

Шила в мешке не утаишь – и при той скорости, с которой утекала информация, «заветные» имена в тот же день стали известны большинству представителей СМИ. Их открытая публикация оставалась вопросом времени и этики. Морали хватило ненадолго.

Вторая реакция – вопросы-вопросы-вопросы

Ситуация тут же породила огромное количество вопросов, однозначных ответов на которые попросту не было. Почему информация о том, что биатлонисты имеют положительные допинг-пробы, появилась лишь накануне старта чемпионата мира, несмотря на то, что проверка была проведена еще в начале декабря после индивидуальной гонки в Эстерсунде? Почему и с чьей подачи была обнародована информация о причастности российских спортсменов, в то время как правилами IBU предусмотрено неразглашение личных данных, включая национальную принадлежность, вплоть до оглашения результатов пробы «В»? И наконец, почему представители СБР продолжали уверять, что не получали от IBU никаких заявлений о нарушении антидопингового законодательства?

Огромное количество вопросов вызвал и сам обнаруженный препарат. На следующий день после того, как появилась информация о возможном употреблении россиянами эритропоэтина (EPO), президент IBU Андерс Бессеберг заявил: найденная в крови спортсменов субстанция является стимулирующим веществом, которое ранее вообще не удавалось обнаружить.

Так или иначе, но большинство оценок склонялось к тому, что речь идет об одной из современных разновидностей EPO. В частности, член медицинской комиссии IBU Пьер Жанье сообщил, что биатлонисты подозреваются в применении CERA – эритропоэтина третьего поколения. Чуть позднее появилась информация от WADA: обнаруженное вещество не входит в список запрещенных препаратов, однако рассматривается как допинг по «химической структуре и биологическому эффекту».

Разнообразные комментарии официальных лиц, часто противоречащих друг другу, лишь вносили еще большую путаницу в ситуацию. Тем временем IBU обнародовал пресс-релиз с сообщением о том, что все подозреваемые спортсмены будут отстранены от соревнований до получения результатов проб «В».

Третья реакция – сплетни и домыслы

В свою очередь, информация о трех лидерах сборной России, подозреваемых в употреблении допинга, породила целую волну комментариев со стороны представителей соперников. И если некоторые спортсмены (Грайс, Бьорндален) предпочли промолчать, то другие открыто выразили недовольство. В частности, швед Маттиас Нильссон и француз Симон Фуркад в очень резкой форме осудили подозреваемых – и тут же получили целый шквал писем с угрозами от российских болельщиков.

Самые едкие высказывания прозвучали из уст главного тренера сборной Швеции Вольфганга Пихлера, который известен «особым» отношением к России еще со времен «дела Моисеевой». Тогда, чуть менее года назад в Холменколлене, он призывал лишить Россию права проведения этапа Кубка мира, ссылаясь на то, что допинг-истории в нашей сборной всплывают слишком уж часто. Сейчас Пихлер потребовал в полном составе исключить российскую команду из соревнований IBU (включая Олимпийские игры, чемпионат и Кубок мира) как минимум на год-два, выдвинув острое обвинение: «Убежден, что в сборной России допинг носит систематический характер. В его применении уличены сразу трое спортсменов, и совершенно очевидно, что они делали это по указанию сверху».

Четвертая реакция – чудес не бывает

Пока вся страна, затаив дыхание, ждала результатов анализа «В»-проб, редкие новости из стана сборной сообщали примерно следующее: обстановка в команде нервная, общение с внешним миром ребята постарались максимально ограничить. И никаких вестей от троих подозреваемых (на тот момент еще неофициально) спортсменов.

Все это время большинство болельщиков не переставали надеяться. На врачебную ошибку, неудачную провокацию, на чудо. Морально готовились к худшему, но отказывались в него верить. Увы, чуда не случилось: сегодня на тренерском совете IBU были официально объявлены имена: Екатерина Юрьева (лидер общего зачета Кубка мира), Альбина Ахатова и Дмитрий Ярошенко.

Ожидаемая двухлетняя дисквалификация и пропуск двух Олимпиад фактически означают для спортсменов конец карьеры. Имиджу российского биатлона нанесен большой удар, степень которого можно будет оценить лишь спустя некоторое время. Трое спортсменов из одной сборной, пойманные на допинге, – прецедент в этом виде спорта.

Но будет ли извлечен урок из этой истории? Или вся ответственность, как обычно, ляжет неподъемным грузом на плечах дисквалифицированных биатлонистов? Заработает ли когда-нибудь эффективно антидопинговая система в России, а врачи наконец-то перестанут использовать «кустарные препараты»?

Завтра в корейском Пхенчхане стартует чемпионат мира. Пожалуй, сейчас поддержка болельщиков нужна команде как никогда. Хочется верить, что наша сборная, «обескровленная» и подавленная последними событиями, выдержит суровые испытания.